Ведь у нас люди работали до смерти. на самых ответственных и трудных постах. До 78, 82 лет. И ничего. Справлялись. И была самая обеспечивавшая в мире страна. С самым счастливым населением.

Неважно, как оценивают, всякие, эту страну и положение в ней сейчас. Тогда все в ней (ну, исключения неизбежны, всем не угодишь, но исключения, как известно, нужны только для подтверждения правил) чувствовали себя очень комфортно. Прямо счастливыми. А важно, не в чём сидишь, а как себя чувствуешь. И твои ощущения, восприятия – это и есть твой мир. Твоё видение и сам ты и мир твой в нём.

А чувствовали все себя, как указано выше, очень неплохо.

Т.ч, отменяя пенсии, мы можем рассчитывать на молодость страны.

Ведь при тех правителях, что до смерти любили страну и помогали ей во всём, именно при них, при наших дорогих геронтократах, мы и имели наибольшее счастье (и пр. достижения).

Теперь второй аспект. Люди не готовятся умирать. Им некогда. Они нацелены на работу. На активную жизнь и обеспечение себя. Они равны во всём с 17-тилетними. В главном – в праве на труд и на свободную конкуренцию.

Люди не готовятся стареть, отдыхать. ничего не делать. Не готовятся не следить за здоровьем, т.е. не в старческой его ипостаси, а за трудовым здоровьем, когда надо всегда, даже и на выходные (с расчётом очухаться через два дня) быть в форме. Готовым к трудовым подвигам.

Т.е., человек всегда держит себя в форме и не переходит, даже постепенно (что, как бы, не так болезненно), к положению и состраданию отживающего свой век механизма. Старческому самовосприятию – бой. Насмерть и навсегда, полностью.

Необеспечение старости порождает желание, как всегда – из потребности, оставаться вечно молодым и в силе. Люди не расслабляются, у них нет этой склеротической подушки безопасности, этого утлого прибежища, этого жалкого подобия Рая, где ничего  не делаешь, но ни на что уже и не способен. И, прежде всего, потому не способен (и продолжаешь терять кондиции), что – не нужен. Не нужен ты во всей красе, тем молодцом, который вершил жизнь в стране, который был нужен на рабочем месте и всегда мог проявить, таланты и энергию, и не в трудовой сфере.

Отсутствие пенсии во многом равно отсутствию старости.

А помогать – да. Тогда и открывается широкое поле для разного рода доброхотов. Тот, кто уже ничего не может, он ясно виден, и именно ему оказывается посильная и, опять же важно, необходимая помощь (знаете как трудно благодетельствовать "старику", который вопьётся в тебя металлической клешнёй, битые 4 часа объясняет, как нужно построить всё в стране, в США и в колхозе, и чувствуешь: счас тебя с копыт сбросит; а ты, устал с банкетов, т..е заседаний, с духоты и говорильни, и мерещится тебе этот дед за станком, за штурвалом комбайна, за кафедрой по 8 пар в день, а не на лавочке, с поданной тобой миской каши).

Именно,  всё в мире движется необходимостью. Так и не надо без крайней необходимости отрывать людей от деятельной, т.е. единственно настоящей жизни, и записывать в доживающие.

Кто такие пенсионеры? Никчемные люди.

Как ни противься, как из пустых (т.е., ни на чём реально не обоснованных) добрых упований ни грезь, ни уговаривай себя и "стариков" (а отменим и эту конституцию), пенсионерство – никчемно. Нечем себя занять, ты не нужен нигде в серьёзном деле. И каждое, самое малое своё непустое, для настоящего нужного (!) дела употребление, встречаешь как праздник. Внуков выгулять, простынки простирнуть, подежурить за кого, скрутить хулигана, башенный кран помочь смонтировать.

Надо по-новому подходить к тому, что уже замозолило глаза и не может видеться во многих, в том числе и очень даже лучших, вариантах своего преобразования и употребления.

Представьте. Пенсионеров нет. Все равны. И каждому определяется, ни сколько жить, до и после пенсии, а сколько работать, трудиться, успеть дел, преображать и превозмогать – ради конкретного, нужного и радостного, тем.

Работа держит, деятельность – единственная форма существования живого и неживого. Т.е., потребность, реализуемая, движения, по необходимости.

А людей, с определенного возраста, стали заставлять лишиться этой потребности, вызываемого ею плодотворного и полезного движения, и превратиться в нечто искусственное, малонужное и не имеющее стимулов к настоящей активной и плодотворящей жизни.

Как мы ошиблись!

Возможно, это одна из главных ошибок поступательного развития, не важно чего.

Капитализм, социализм, тоталитаризм, демократия, деспотия или, на крайний случай, даже коммунизм (представить всё можно, смотрите больше мультиков и тренируйте воображение), в любом их этих состояний общества потворство слабости ведет к её усилению, искусственно созданные островки и ремни безопасности порождают тунеядство. слабость и разложение, упадок, деградацию – старение в маразм (вместо достойной старости при соответствующем тебе деле)

Как нельзя платить пособия по безработице (кроме крайних случаев, когда таким путём выбивается излишняя общественная активность; во всём могут быть излишки, каждое доброе имеет пределы, границы, за которыми становится недобрым), как нельзя уравнивать, ни в имущественном плане, ни в правах, так нельзя и лишать человека необходимости активной жизни в других, более изощрённых (пусть не по злой воле, а по недомыслию) формах.

Мы радуемся за наших стариков. Нет. За людей преклонного возраста. Нет! За ветеранов и героев непрерывного творческого созидательного труда. (За нестареющих и неустаревающих.)

И – безработицы нет. (Стоп. Сейчас ничего такого не получилось сказать, тоже невольно бездумно, но антиобщественного, на что нельзя (посягать)? Ну. отыграем, в случь чего).

Всегда найдётся работа для любого числа каких угодно граждан, если позволить в этом направлении.

Сажать сады, деревья и кусты по дворам. Облагораживать территории. Но это – для самых слабых, из, скажем, центров психического здоровья (там так и практикуется, под видом трудотерапии, а по сути – чтоб выжить, не превращаясь в невозможный в природе объект без применения).

Люди проведшие десятки лет у станков. хирургических и прочих столов, за кафедрами, в шахтах, с удовольствием сменят привычный, но поднадоевший антураж на иные горизонты. (А кто и на прежние места возвернётся, там тоже некому на должном уровне. Нагрузочку, тогда, им уменьшить. Им и оплата меньшая хватит, коньячок в таком возрасте не показан.)

Знания, полученные ими в ходе жизни, в наибольшей степени – именно в ходе реальной трудовой деятельности, изящно преломляются, под разными углами, в новой сфере в неожиданные и приятные формы.

Мы ещё не можем вообразить, во что превратится земля, когда с неё будет изгнан класс никчемных жалких тунеядцев, преображённых в деятельных сподвижников построения общечеловеческого счастья.

Ведь они неплохие люди. Эти самые старики и даже старухи.

Ты приставь их к делу, которому они были преданы всю жизнь, приставь не к самим станкам, а к приспособлениям, с которых они будут делиться неоценимым и незаменимым опытом, и они окажутся теми же, какими были большую часть своей жизни. Не сварливыми, неадекватными, болящими, скулящими,  а энергичными, въедливыми по хорошему, искромётно шутящими (как острили в 60-е!), не теряющими бодрости духа ни в каких ситуациях.

Придется ещё сдерживать, чтобы лишнего не наворочали. Перевыполнениями планов. Да чтоб не бухали, как в молодости, вдохновляясь трудовыми успехами. (Ну, да они битые-стрелянные, и дисциплинку знают, с ними несравненно легче, чем если молодое поколение с цепи сорвать. (Тем сразу сверхпрогрессивное померещится, что они всё могут, коммунизм. к примеру, чтоб всем было равно и предельно хорошо, или ещё что запредельное, несусветное, тянущее к невозможному и, в таких надрывных тягах, ломающее всё.).)

А там можно бы и пионеров подтянуть.

Т.е. не макулатуру собирать и бочки наливать ночами. А осваивать, сразу, нужные народному хозяйству профессии и процессы, прямо на производстве, как было очень хорошо однажды, а не точить бестолковые болванки для молотков или обучаться переходить из ячейки в ячейку Экселя.

Мы им ещё покажем!

Мы дадим тем, кто не верит, максимум доказательств. что мы ещё можем многое.

Что костыли и грелки не помеха жизнеустройству с самой высокой буквы.

Не надо сомневаться, не надо вычислять количество трудочасов и коэффициенты выработки.

Надо попробовать.

Да что там... Всё получится, всё уже видно, что получится.

Только бы не помешали эти. Которые всегда мешают. Всякому развитию.

Потому что боятся, как бы их не потеснила та новая мразь, что воспрянет с любым новым делом и уберет из старых кресел там уютно устроившихся.

Как не дают электротяге сменить нефтяную. И всегда так не давали.

Ну, ничего, нам всё равно с ними бороться. А когда отряду нашого прибудет, с бывшими стариками и молодым поколением (перешедшим от вопроса "чем бы себя занять" к делу – как бы оборудовать планету под себя, т.е. от клея Момент к решению проблем настоящего момента). Вот тогда мы и посмотрим, кто сильней. Молодые ретрограды, или старые волки, заматеревшие в решении сложнейших проблем всех периодов современности.

Итак. Шаг первый. Отмена пенсий.

Наверху к этому уже готовы. Осталось подготовить общественное мнение.

Больше пишите об этом. Пусть будет мура, пусть на время потонем в дрязгах и путанице. Да, это реальная угроза номер два. Растратиться на разговоры. Но рта-то здесь, всё равно, всем не закроешь. Потому, и эту опасность надо встречать в лицо. Мобилизуем силы, на время отошедшие от выявления главных врагов человечества космического масштаба и происхождения, оторвём от комиксов и преждеисторических изысканий мудрецов. И, поговорив по душам, отведя душу, приступим.

Распределение работ поручим вновь созданному министерству всеобщего труда, развития и благоденствия (Минсоцтруд, в общем). Люди найдутся.

Засучивайте рукава. Борьба предстоит нешуточная. Противников у нового дела всегда найдется с избытком.

Как люди тосковали на работе без работы, и как радовались открытию фронта работ. Вспомните, кто работал, хоть немного, при том самом псевдосоциализме.

И как скучали на затянувшихся праздниках и отпусках.

Даже школьники за каникулы могут соскучиться по школе. А ведь там ничего деятельного настоящего нет (очень похоже на отсидку на зоне). Там тоже неплохо бы преобразовать, но задача сложная, опасная, главные силы воспротивятся. Ведь это им придётся с новыми, невиданно развитыми школьниками иметь дело, обуздывать их неуёмные порывы, если что. Т.е., если вырастут чрезмерно (а как там угадать и установить меру?), от деятельной жизни в школьном возрасте, и предъявят требования, потребности и таланты, коим употребления не найдёшь – и во что выльются тогда эти, обретенные ими, потребности, умения и силы? Не дай бог представить.

Но со стариками-то такое не грозит!

Есть ещё некоторые плюсы. Мелкие такие и суетные, но приятные и полезные. Фонды исчезнут, которые как бы аккумулируют эти деньги, которые как бы на пенсию кому-то пойдут, деньги отымают, люди деньги от себя отрывают, от них отрывают, а фонды эти спекульнуть могут. Как же вот, известно. Зачем нужны эти фонды? Чего они с этими деньгами делают? Они хранят их, растят, (используют под себя, а что другим, пенсионерам тем же, будет с той их, фондов, деятельности?). Фондов не будет и чиновников не будет по пенсионному делу, и адвокатов по пенсионному. Вообще ничего с пенсионного не будет. Большая сфера уйдёт, освободит место для людей там. и горизонт внутренний чувствуя, там представления. Люди будут заботиться о своём, ну и да, вредно, что не будут отвлекаться и на что отвлекаться. Плюс был, что отвлекались, что считали эту пенсию, были заняты, при деле. Так работой их займи настоящей, плодотворной, от которой результат, не фикция, вот эти вот, пенсии они считают, сколько там получится им, и сколько тебя, в очередной раз, обманут. Кстати, вот эти вот, беспокойство лишнее, тоже людям жизнь укорачивает. Каждый раз считать, сколько раз тебя ещё обманут. (Не надо. что они, чинуши, именно этого добиваются, чтоб отстали от пенсий. – Нет, Они живут с этой суеты с пенсиями, с обмана и отвлечения. А ты не давай этой мути. Упрости. пенсия твоя составляется из твоих отчислений, которые ты суёшь незнамо кому, не знамо, когда и сколько получишь, а прикинь трезво – скорее не получишь, уж в полной мере, по справедливости, на сколько должен рассчитывать – точно не выдадут. Сам не можешь эти деньги растить в ногу со временем, с ростом девальвации? Ну и не связывайся с рынком денег. Тебе натура нужна. Натурально своя территория, своё жильё и прочее обеспечение на ней. Вот на это силы и жизнь трать. А не на игры с чиновниками и прочими хитрыми.)

Вот там отчисления тогда, кончатся, пенсионные, и всякие дела с работающих, а те, кто уже (и далее )

И пусть старики по дому помогают. Хоть стеречь. Тоже, в наше время, необходимое.

И работы хватит, и полезной для всей семьи, когда правильно жизнь наладишь. Лучше дома пусть сидит, чем по очередям за пенсией мотаться.

Надо как? Чтобы всё, что можно, своё.

Огород, Овощи. Сад, фрукты, ягоды.

Спроворишь, кабанчика заведёшь, птицу. До молока.

Скооперируешься, с кем возможно, до овец и шерсти дойдёте. Будете ходить в тканях и коже со своего двора. Не с дряни, от которой кожа слазит и организм помирает.

Время. развитие знаний позволяет переходить на новый уровень старого вида. На натуральное хозяйство. Энергетика своя, солнца, звёзд, ветра.

Урожаи свои, из выведенных высокоурожайных и стойких ко всему культур. на агротехнических делах. доступных сегодня, как и все знания, всё будешь иметь. И старикам, не выходя за забор, спокойная работа в их ритме и количестве.

А самое сложное и главное, оборона от нашествий, тоже. не как в старину, лихим народам доверять, а самому лишь тягловой скотиной, которую то перепродают, то перегоняют, захватив с пылу, а универсально, как в Древней Греции. Знания переваривать, всех видов, надо научиться. И использовать в практике. Обзавестись всем необходимым, чтоб никто, с тобой несогласный и опасный твоему существованию, не мог приблизиться на боевую дистанцию.

Скучно? А иначе как?

И с государством, т.е. с большим объединением, за себя стоящих, тоже так. Чтоб так усилиться, что невыгодно, казалось любому, до тебя докопаться.

Все остальные методы жизни никакой достаточной гарантии не дают и живёшь ты, как сорная трава и дикое животное на лугу. Кто тебя первым обнаружит, тот и добудет.

Т.ч., юридические и экономические тонкости, всего объёма курса и видов практики, не нужно. Но что может коснуться тебя – в обязательном порядке.

Иначе ты – дурак, и сам себя не обеспечил. А возможности сегодня есть. Только надо тихо, спокойно, не раскидываясь ненужными порывами, пустыми делами и словами. Наметил цель, создал план, подбил под него методологии и технологии, изыскал ресурсы и обеспечил выполнение.