Великими делами занимаются люди, в силу своего величия не могущие различать скрупулёзные моменты предметной области.

Отвлеченные личным величием и масштабностью производимого, упускают, естественным путём, шестерёнки подведомственных контуров.

И построив великолепные схемы, например, в бизнес-культуре, не понимать сути своего бизнеса, совершенно, притом. По сему им нужны помощники, тупые, но тщательные, которые подотрут узкие места.

Войны, гибель миллионов, в крови, грязи, похоти, страданиях и тупости, с подвигами и добром, возрастающими в отношениях друг к другу по ходу сражений, страданий и роста ценности человеческого добра с обесцениванием физической жизни, т.к духовное становится выше дороже материального. Но войны оправданы, как необходимость, как ведущие к чему-то, нужному, за целями. С разрешением проблем.

Каким путём? – Как головой об стенку. Метод тот же.

Иначе (сказать) – проб и ошибок. Толкания чего попало чем попало, что пол рукой и чем есть навык. Головой, руками, ружом, пушками.

Да не надо никакого объединения и никакой национальной идеи (чтоб одна идея на большую массу).

Нужна группа, сумевшая бы определиться чисто для себя и навязать свою волю.

И такая группа уже есть, слава Богу. Только мы её не заметили, в суете своей.

В мире всё должно меняться. Прямое на обратное. И смена жестокости чрезмерной мягкостью, и равнодушия великодушием априорно незалечимы.

От прямого к противному. От злобных крыс к милым мышатам и наоборот, как в теории воспитания.

И от деспотии к республикам и обязательно назад.

Да, я великий философ.

А Вас оскорбляет, что такой неграмотный, не умеющий читать и писать, да некрасивый притом, – великий мыслитель?

Мюнцер любил слушать. Лютер любил чтобы слушали и не выражали ничего, кроме подтверждения истинности.

Т.е., Лютер тянулся к порядку, Мюнцер – к ниспровержению. (Множественность и вечное набирание всё нового не может быть структурой, а есть аморфное кипение вариантов, структура есть незыблемое, застывшее в формах и связях определённых частей.)

Новодворская – поэт. Поэт говорит то, что чувствует, и вовсе не должен соответствовать реальности ни в чьём понимании*. У него своя реальность и свои восприятия её в каждое текучее мгновение.

Те, кто отдаёт дань ушедшему поэту, это джентельмены и люди правильной ориентации. Они понимают роль. И не претендуют на богатства.

Он требовал запретить банки как ссудный процент, и выдворять из страны дающих под проценты и уничтожать берущих (за исключением вдов и сирот. обманутых этим).

Он запрещал профсоюзы. как межведомственные организации, представляющие не интересы трудящихся, а мафию, выступающую от имени рабочих, но преследующую только свои интересы и интересы своих заокеанских хозяев.

Очень возможно, что были цивилизации, несколько превосходящие нашу по некоторым параметрам развития.

Но не по всем. Вот что интересно.

Как в чем-то нас превосходить могли неандертальцы, и могут посейчас вороны, собаки и дельфины. В лазании по деревьям, в угадывании мыслей, в нюхательных анализаторах и в любом прочем, то и цивилизации, обладающие техническими средствами, выражающимися и в более совершенных, чем в нашем наличии, летательных аппаратах (в т.ч. космического масштаба), инструментах работы с материалами, в т.ч. выражающимися, сиими технологиями, в постройке сооружений из прекрасно полированных геометрически правильных глыб, т.е. блоков, весом до 600 и 1000 тонн, что таковые цивилизации не обладали тем знанием, коего не хватает и нам, и нехватка коего именно и привела пресловутые цивилизации к их непонятному краху.

К вечной жизни дороги указаны. Пусть. Технологии верны, даже козлу понятны. Что до каких-то, скажем, четырехсот, любой проживёт, сполняя.

Но – как?

Как сполнять всё, когда не дадено. Сил и упрямства, структуры такой в нас психофизиологичной, чтобы жить по такому заведению.