Для некоторых лучшее совпадает. Для некоторых оно заключается в том, что иногда проглядывает в искусстве, в эпизодах фильмов, страницах книг
Концовка Крокодила Данди (станция метро, путешествие Мика по рукам сограждан к любимой девушке).
Куски из песен, стихотворений. Куски, потому что все произведение не может быть высоко и хорошо, не бывает в жизни столь протяженного хорошего.
Но некоторые живут ради таких кусков. И в их жизни (не только в произведениях искусства) могут быть такие куски. Не без напряжения, созданные хозяевами своей жизни.
Не верящие в возможность такого хорошего в жизни, или не верящие в нужность такого, как главного и лучшего (до - ради чего одного и стоит жить, и даже - ради чего все и живут, не понимая этого, но только этим, воспоминаниями о нем, держа его в глубинах себя, отсветами его живущие).
Не верящие и не принимающие живут, стараются жить другим (также греющим, но - меньшим, чтоб более доступным и менее огорчающим при утрате). Удовлетворением от достигнутого, от соответствия престижному, принятому за достойное. Путем к правильной цели. Правильной жизнью - по обычаям, традициям, религии, мировоззрению. Отрицая "слишком хорошее" (надуманное, искусственное, литературное). За неимение такого в своей жизни. За противоречие своим принципам, за отрицание их иной постановкой жизни.
Какое оно, "неестественно хорошее"? Назвать можно человеческим добрым, заключающимся в добрых отношениях человека к человеку, безотносительно его цвета кожи, положения в обществе, отношения к какому-либо духовному, философскому, культурному, бытовому течению. Войны и прочие крутые проявления человеческой культуры, разума, добра являются следствием мировоззрений, ставящих во главу не добро чистое, человека к человеку, а главенство добра более изощренного, сложного и выборочного. В котором добро всех к каждому не представляется реальным и нужным. Где добро надо относится не ко всем и не полностью, а с мудрыми ограничениями. Где людей надо делить на разных по достоинству (духовного и материального вида), по доброте отношения и по другим видам добра. Имея более активную и боевую позицию, люди такого толка оказываются во главе формирований, структур, движений и течений, наиболее активно влияющих на мир, на формы жизни, на структуры общества и на изменения в перечисленных сферах. И они лучше могут знать людей, видя не только то в человеке, что стремится к добру, но и что добро не для всех. Таким образом, добрые не во всем и не ко всем сильнее добрых ко всему.
Только когда большая беда, много недобра властвуют над миром, в чистом виде и долгое время, когда недоброе к кому-то делит мир на лагеря, с большой войной между ними, когда в этой войне гибнут многие и многое, и менее становятся притягательны бытующие в мирное время формы добра и недобра, к людям, к вещам и положениям, когда оказываются по одну сторону фронта люди, которые не должны были, по убеждениям, быть вместе, но становятся, в сумятице, или - выправляя сложно искривленное, люди меняются на время, изменяются их ценности. Доброе отношение к человеку за то, что он добр к тебе и к доброму, к тому, что не зло к остальному, становятся выше. Вот суть братства войны, добра на войне и во время войны, отношений теплых, человечных. Отметается лишнее. И возвращается, после конца войны. делят вновь мир материальные и духовные различия. И вновь добро становится разным, а привилегия определять его принадлежит, вновь, тем, кто имеет силу, желание принять роль определителей добра и всего прочего. Остальные им верят и идут за ними. Сами они такое не нарабатывают. И мир расходится по лагерям, школам, верам...
Циклы природы, человеческой. Предлагается нечто иное? Засадить всех насильно в то добро, что принимается нами за высшее? Только попытка - показать, что имеем. А выбирать - только самим. Показывая, всегда смещаешь в сторону, тебе приятную, или представляющуюся верной. Поэтому - желателен показ разного. Но - определение показываемого наиболее четкое, без таких мутных мест, в которых теряется суть. Без глупостей, невнятностей, столь присущим времени всеобщего говора и на всем инфопространстве. Путаница - одна из главных причин бед. Распутываться в горниле войны слишком затратно. Хорошо бы раньше. Но - еще одна причина бед, не принято делать то, что не припекло. Защищать то, что еще не теряется явно и навсегда, что не отнимают еще жестко. Потом - уже поздно. А до того - рано.
Пример, не оторванный от жизни, являющийся важным не только как иллюстрация описанных тенденций.
Защищать свое место проживания, от, наиболее понятного гражданам городов, своего подъезда. До того, как прибьют кого сильно, покалечат в родном подъезде, как минимум - недалеко, в соседних (тогда надо - не в одном), о защите подъезда не думают, и уж точно ничего не делают. Кодовые замки ставят после того, как достали. Объединяются для самообороны когда угрозы жизни явны. Переходить на уровень защиты шире пределов подъезда - когда подступит к горлу. Пока рак не свистнет, гром не грянет (не гром, конечно, пока крыша над головой не загорится).
Поэтому, всякая техника безопасности нуждается в насильственном внедрении. Поэтому до последнего не объединяются, не готовятся, не сопротивляются явной угрозе, не представляется нужным готовиться к ненаступившему.
К празднику наступающему - да. К беде - то ли трус, паникер, параноик. То ли - что хитрое, выгоду свою ищущий в таких делах (что не исключено, в мире выгоды, никогда).
И готовятся, и побеждают, обязательно - на первых порах, действительно психи. Параноики, с манией преследования. Кто предупреждает, что лучше быть параноиком. Лучше вовремя испугаться. Или, даже, заранее. А не подставлять себя и своих детей неподготовленными к беде.
Сейчас это модно. Повсеместно. И аварии и прочие катаклизмы - следствие. И никто не боится. Смелые. Пока не грянет. Тогда такие смелые делают в штаны и вопят о помощи. Если спасут - вновь смелые.
Готовиться - лень и страшно, заранее видеть угрозу. Жить с ней. Представлять ее часто, т.е. умирая по многу раз вместо одного. Трус умирает много раз, представляя смерть. Смелый тот, кто не боится множество раз представлять смерть, нарабатывает защиту, подготовку против угрозы смерти. Вот еще причина, по которой не готовятся. Смелые... Закрывать глаза на страшное. Научатся закрывать, и гордятся, живут в радости, без страха, пока не грянет, такое неожиданное для них. Идиотизм современного момента. В истории такие моменты всегда были. Кануны больших потрясений. Так закрывали глаз, что давали нарасти очень большим неприятностям. Разрастись несуразностям с угрозами и реализациями их.